Когда последняя свеча Уронит восковые слёзы, Когда не воплотятся грёзы И будет поздно всё начать, Хочу, чтоб мне оставил Бог Хотя бы часть воспоминаний, Не чувств, не мыслей, не желаний, А памяти моей Итог! Прильнув губами к алтарю В мою последнюю минуту, Я ничего не позабуду И от себя не утаю. Пускай придёт игра ума, Как ненасытное заклятье… Из уст, целующих распятье, Польётся исповедь сама, И очищения рассвет В ночи на скомканных надеждах Явит Христовые одежды, Которых ждал я много лет. А в беспредельности предел Зачем искать? Не получилось… Но мне всегда, всегда казалось, Что я рождён для славных дел. И, разодрав ладони в кровь О жизни вытравленной шкоты, Напившись дико, до икоты, Я путал явь, я путал новь… Да, за меня мои друзья, Как зачарованные тени Интеллигентных поколений, Решали: можно и нельзя! Ещё до третьих петухов Они три раза отрекались И на мольбу не откликались, Не брали часть моих грехов. Но Вифлеемская звезда Меня не раз очаровала, И начинал я путь сначала, Путь ни на чём и в никуда… И зависть мучила меня, Когда никчемные созданья Киркой рубили Мирозданье По пояс в золотых камнях. И был длиною в Млечный Путь Фонтан невыносимой желчи, Когда мой друг какой-нибудь Владел прекраснейшей из женщин. Я поменял златую клеть На мнимо нищую свободу - Я равен в глупости народу, Который вынужден терпеть. Как я хотел бездонный зал, Внимающий неоткровенью, Как книгам Александра Мéня! Но я его не получал… Я, презирая рабский труд, Самозащитно подчинялся… И шаг за шагом поднимался, Не ощутив ногою труп. На фоне дымности судьбы Ковал Гефест интриги жало… И самолюбие вонзало Его в предчувствии борьбы. Трусливый пот за воротник Сбегал предательскою струйкой, Когда беда стоэхо, гулко Со мной переходила в крик! Я бил копытом тишину, Словоохотлив и непрочен… Из миллиона червоточин Прикрыл руками лишь одну. Но если вдруг разжать ладонь – Я беззащитен до унынья, Обид осиновые клинья Сносить, увы, я не силён. Я начинаю суету И вязну в непрорезной сети, Как вязнут выросшие дети У грубосердья на виду. Мне сразу хочется достичь Моей придуманной лагуны, Но в памяти – одни лакуны, И суету сменяет дичь… Познавши крутобёдрый ад И месть бессонницы прекрасной, Нетерпеливой и напрасной, Я был на удивленье рад… Не смев расшатывать устой Из благодарности к былому, Я вёл себя к концу, к надлому, Ко лжи бесстыдной и пустой. Противоречий водоток, Боязнь последствий и расплаты, И Эго, втиснутое в латы, И безрассудства мотылёк!... За безудержно краткий срок, Мне в этом видится знаменье, Я не сумел свершить, не смог Весь полный цикл грехопаденья. О, кто-то душу прищемил Тяжёлой, кованною дверью: Хочу поверить, но не верю, А может, не хватает сил. Когда последняя свеча, Исторгнув тоненькую дымку, Надевши шапку-невидимку Рассвет отправится встречать, Когда я буду весь в тени, Когда распутаются путы, В оставшиеся три минуты О, Боже, память мне верни!
25 января 1991 года, г. Харьков
|