Жить на руинах империи было по крайне мере если не весело, то интересно, особенно если на это смотреть задним числом: спасибо, что не убили, а прострелили плечо.
Жить на руинах империи, всё равно, что жить без денег, в каком-нибудь богоугодном заведении, среди оловянных старушек, алюминиевых ложек и медных полушек.
Жить на руинах империи, лишённым оперения, ангелом падшим, свалившимся плашмя на наши пажити, на наши пашни, было почти не страшно.
Жить на руинах империи и быть абсолютно потерянным, по сути одно и тоже; я сие ощущал естеством всем, а не токмо поверхностью кожи.
Жить на руинах империи с книгой за пазухой, с умирающим паспортом и сам подвергаясь распаду, мне лично было не в падло, где-то напоминало бытие лангобардов.
Жить на руинах империи из которых торчали ракеты, было б не так интересно, если б не русский рок, не отечественный рэкет.
Жить на руинах империи, в куче со всем поколением выброшенным на свалку, было вполне приемлемо - жить, как будто ты сталкер.
Жить на руинах империи, в перегное почивших устоев, всё-таки стоило, даже если в хлеву, даже если в стойле, я себя чувствовал неким стоиком.
|