Уже я умираю! На краю Пред бездной черной без прикрас стою. Обиды, боль, порок в себе глуша, К полету приготовилась душа.
Зачем мне нужен этот разговор! Я вор таки, но все же я не вор. А если вор, то высших всех мастей, Себе укравший тысячу страстей.
Я старше века, мне уже за сто, Цевьем стучал я о гнилой престол, И как шалаву презревая смерть, за люд простой готов был умереть.
В гражданскую плененным при свечах На спинах звезды выжигал Колчак, А чтоб прозревшим было не до снов, Глаза колол нам генерал Краснов.
Мы выстояли в этой мясорубке, За вековое рабство отомстив. Открылся путь, по верху лед был хрупкий, Но это был единственный настил.
Нам долг повелевал идти вперед, С пути сметая всякий хлам и сброд, И если ты не верил - марш в овраг! А если ты не с нами - значит враг!
Весь свет страну удавкой взял в кольцо, Но партии уверенно лицо. Жесток был мир, он и сейчас жесток. И мы суровы были, как листок.
Лист приговора выстрелом потряс - Урок суровый для поповских ряс, Поднявших муть лопатами бород И к бунту призывающих народ.
Серчали мироеды-кулаки- Идти в колхоз им было не с руки, Им проще было при себе в поту Горбатить дармовую бедноту.
Чтоб понапрасну делу не пропасть Оппортунисты бой вели за власть, Но Сталин их железною рукой В могилу свел под гимн на упокой.
И в партии привычны были чистки, С всей прямотой, в упор, по - большевистски. Член партии во всем быть должен чист, На то он, черт возьми, и коммунист.
Я со своей страною вместе рос, И партия доверила мне пост. Момент какой-то в личном пролистал, Вдруг сам себя возвел на пьедестал.
Власть над людьми послаще, чем халва - Кружилась от успехов голова. За саботаж и важной стройки срыв Мне "тройкой" дан таежный перерыв.
Я зол на всех был, проклинал "Рябого", Его ждал смерти, а потом своей. О, сколько видел сломленных, убогих Под вышками таежных лагерей.
Я сам себе тогда твердил - держись, Судьба моя мне подарила жизнь, Но видно, чтобы укусить больней Меня мой рок довел до этих дней.
Все зримее теперь моя вина: Убитая, убогая страна, Обманутый измученный народ, Мутанствует капитализм - урод.
Оболганный и очерненный Вождь, Как прав ты был, когда в жару и в дождь Рабочий люд быть бдительным учил, Не всех врагов видать ты уличил.
Они плодятся, будто на убой, Но знайте, твари, не окончен бой! Я все же отхожу большевиком, Мне слышно этот колокол по ком!
За мною краснозвездные придут - Они и честь, и славу воздадут!
|