Строчки цифр на гранитных полосках…
Осознаешь… и жалости шок.
Тридцать семь – и ушёл Маяковский.
Только тридцать – Есенин ушёл.
Двадцать семь лишь – и Лермонтов тоже.
Киселёв… ведь мальчишка ещё.
Что-то сердце мне жалостью гложет,
Продолжая безжалостный счёт.
Коротка жизнь поэта от Бога,
Но раб божий он… больше ничей.
Ты – кому так отпущено много,
Ты – раб времени, денег, вещей,
Ты – который смеёшься так часто,
Эту острую чувствуешь щемь?
Ты – которому в жизни всё ясно,
Вопрошаешь у Бога – зачем?