Эй, Осень, проспал тебя, мать! Жизнь выпита вся, песня спета. Вставай же, пора нам седлать, оставь, - не буди Бабье лето. У моря вылавливал баб сетями рифмованной вязи и белый, казалось им, раб отмоет их душу от грязи. Писал и кидал им стихи, снимая и сливки, и пенки, и сладкую рифму “грехи” лизали до дыр на коленках. Поскачем на север домой, где ждёт с приговором кукушка, не знает – пока я живой, кукует и врёт потаскушка. Не знает, что лето сожгло в инете публичный домишко, сгорело стихов (барахло) на томик худой, как сберкнижка. Поскачем на север в леса, где листья – зелёная хвоя, волков, где слышны голоса и нет человечьего воя. Своим помолившись богам, от ада вдали и от рая, стих грустный, припавши к устам, мне лето вдохнёт, умирая.
|