Евгений
Карпов
"Умирает старенькая бабка"
Доживая считанные дни,
В коридоре, где темно и зябко,
Быстро, к вящей радости родни,
Умирает старенькая бабка.
Коридор - не больше чем пятак,
Грязный, словно уличная урна.
Чище не к чему - ведь так-и-так
Старческая немощь пахнет дурно.
В мухами встревоженной тиши
Стонет тела высохший комочек.
Но Господь измученной души
Видеть у себя пока не хочет.
Повидала бабка на веку
Столько бед, что нам не сдюжить с вами.
И любого стёрла бы в муку
Эта жизнь своими жерновами.
Нищенское детство, культа страх,
Крепостной режим колхозных книжек,
Плоти гарь в концлагерных кострах,
И восточный фронт – всё ближе, ближе…
Но и тут её не ждал покой -
На войну горбила, голодая.
Чтоб, не дай Бог, долюшки такой
Впредь не знала смена молодая.
Но в значки, в пустышки-ордена
Уместились годы всех лишений.
Будто бы старуха рождена
Быть для горя в качестве мишени.
И судьбой, казалось бы, такой
Заслужила крохотную милость
Но родне всё это знать на кой? -
Всё, ведь, без труда им обломилось!
Тесную квартирку, скромный вклад,
Хоть близка старухи жизни кромка,
Круг детей и внуков – стар и млад,
В комнате за дверью делит громко.
Скоро больше новых душ орбит
Станет в небе, что те души холит…
Только кошка искренне скорбит,
Коготочком бабке руку колет.
Словно жаждет ласки этих рук -
Поживи ещё хоть до утра ты!
Мне не страшно, даже если вдруг
Не переживу я боль утраты…
----
Плотно закрывает свет дневной
В коридоре грязном штора-тряпка.
Только кошке нужная одной
Умирает старенькая бабка.
ЭКС
Евгению
Карпову
Вера
То ли жив я, то ли нет.
Но Господь меня сподобил
Доживать остаток лет.
Ждать...пока мой час не пробил.
Руки высохли...Болят.
Ноги не хотят...не ходят.
Сонмы слез туманят взгляд
Сердце глухо колобродит.
Воевал...Пустыню Гоби
Парой кирзовых сапог
Истоптал. И много скорби
Выпил с чаши, сколько смог.
Солнце жгло порой нещадно...
Раскаленные пески...
Словно все исчадья ада
Зажимали нас в тиски.
Долгожданная победа
Ждала где- то впереди.
Ордена за наши беды
В месте сердца...на груди.
А теперь один и брошен.
Доживаю долгий век.
Я для Родины ничтожен.
Одинокий человек.
Только, верю, не напрасно.
Только верую, не зря
Смерть я видел ежечасно,
В пламени войны горя.
|
