Он говорил: За что мне, боже? Я жил во зле, во лжи и тьме!

Но глас в ответ: Савл, мне дороже кто с тем же пылом верен мне.
А тех, кто следовал за тенью моей и преданно глядел,
Кто предавал меня за деньги и предсказанья презрел,
Оставил я. А ты есть Павел и, зная путь свой до конца,
Пойдёшь к изверившимся в правде и будешь раздувать сердца,
Как угли в очаге забытом, - и, серый пепел шевеля,
Сожжёшь стерню, и новым житом тогда наполнится земля.
Отбрось минутное унынье и ревность высшую прими:
Ты - Павел, посох мой отныне, глашатай мой перед людьми.
Пускай в надушенных покоях земных царей разнежит сон.
Им мнится – мир под их рукою златою цепью усмирён,
И толпы неучей покорных послушны каменным богам,
И толпы выскочек придворных продались званьям и деньгам.
Я дам тебе одно лишь право – не прячь своё лицо в ладонь! -
Принять от умершего Савла его неистовый огонь:
Когда б я был закланным овном, я б не был пламенем в ночи,
Я есть глагол и буду словом, а тот, кто верит – не молчит.

Савл трепетал, а голос снова пророчил пытку и тюрьму,
И месть за сказанное слово. И впредь сбывалось по сему.