Постель в садах стелила трын-трава и жизнь не утомляла печень, а осень, только родилась едва, грозилась листопадом вечным, пугала алым, было всем смешно. Дух жив, не умер от успеха! Он выжил и тогда - давным давно, не сдавшись горю. Ради смеха был месяц май двенадцать раз в году и на лице кривлялись маски. Деревья только поднялись в саду и “жили - были” в книжках сказки.
Боясь себя в себе и пряча взгляд, бросаю в прошлое каменья, где на зубах секундами скрепят минуты, сыпятся мгновенья песком сквозь пальцы. Старые пусты часы, вернуть их к жизни ныне не смогут лет песчаные пуды, хоть пересыпь в них все пустыни.
Песочные часы ещё идут, - хранят ладони лет остатки, но маятника сила амплитуд крепчает с каждым годом в схватке песка и пальцев. Хочется минут сжимать комок в руке часами. Стоят на голове часы и лгут кукушки в полдень себе сами.
|