2015-й. Мороз. Сегодня минус двадцать. Не экватор. И вал мотора прочно в масло вмёрз, Не крутит стартер. Лишь эвакуатор
Способен сдвинуть с места груду льда, Досель именовавшуюся «каром». Пожалуйте в Россию, господа, И познакомьтесь с Дантевым кошмаром.
Нам Алигьери живо описал Последний ада круг. Там как в России. Друг друга жрут нагие и босые Отверженные. Кто бы ни бросал Проклятья в Небо – нет ответа жертвам, И нет надежд низринутым во ад. Лишь Ангелы слезами глаз блестят, Зря этот мир отринутым и мертвым.
Однако не в аду покуда мы, И тщетно нам внушают слуги ада, Что лишь могила – русскому награда За противостоянье духам тьмы!
Мы знали и получше времена, И нам Христос – и знамя, и защита, И не пристанет к адскому корыту Великая и гордая страна!
Я верю в то, что Бог сотрёт мороз И с наших окон, и из душ продрогших, И вознесёт рать ада превозмогших, И на Руси не будет больше слёз!
И там, где Данте видел только ад, Насадит рай благая Беатриче. В любви Творца – премудрое величье, И Ангелы, ликуя, возвестят
Благую весть о праведной державе, Что не склонилась в ноги сатаны, И ни одной на свете нет страны, Пред Господом её подобной славе!
Старайся пуще, адское трепло, Нас отвратить от Господа и Неба! Для грешника геенны жар – потреба, Но Серафиму и в мороз – тепло (1).
(1) См. житие Серафима Саровского.
|