Воображения напасти
диктуют часто чепуху,
в озёра слов забросив снасти,
поймав "топор", варил уху,
а ночью из несчастий невод,
в пол-горизонта шириной,
забросил. Вытянул, но в небо
все звёзды выпустил. Иной
улов я ждал, чтоб душу тронул,
оставив в ней не шрам, но след..., -
клюющую Луну ворону
поймал, ей было триста лет.
Луна бледнела и дрожала,
и взглядом мерила косым
путь от Земли до звёзд, но жалость
внушал вороне только сыр.
О сыре, о луне ль вороне
жалеть? Я лишь сказать хотел:
"Фантазий пьяные синдромы
пьют дух больной здоровых тел".
Воображение и страсти
диктуют часто чепуху,
но хуже нет от них напасти,
чем в слове "пёс" искать блоху.