из старой тетради
СОДОМ фантазия на библейскую тему
Ты словно бы в мире волшебных теней, Где лёгок и бег и паренье. И это тебя, сквозь астральный туннель, проносит бессмертное Время...
Исстёртые плиты. Промёрзший Содом. Где снегом как содой, обсыпан твой дом.
И искуса уксус без проволочек Проел твоё тело, как жук-древоточец.
И столько соблазнов, Что всё может статься. Здесь грех - не грешить. Не грешить - святотатство.
Иду за мадонной, болтлив и раскован, К тем стрельчатым окнам Над дверью с подковой.
Взбегаю за ней, куда уже круче, По лестнице штопорной, дивно певучей...
Кровать у окна... Чуть колеблется пламя, Свечу на столе пожирая и плавя.
Содомского пробку я вышиб ладонью И в чашки до верха - себе и мадонне.
Что было потом? удивительно ловко покончили руки с упрямой шнуровкой.
И пальцы, во всём и всегда впереди, Увы, раньше губ, прикоснулись к груди.
Да, эта кровать, словно лестница, пела, Так долго металось и падало тело.
Но в полночь меня кто-то поднял с постели Под шум завывающей в окнах метели.
К столу подтолкнул и встал за спиною - Угрюмым скопцом, между милой и мною.
И будто огонь поднёс кто-то к ране. В сгустившейся тьме, на незримом экране
Увидел Содом я безлюдный и мёртвый, Огнём и железом в желе перетёртый.
А голос неведомый долго, за кадром, Твердил всё о пытках грядущего ада.
О том, что пускай нас Ничто не обманет. Что наш приговОр у Фортуны в кармане.
Что в улицы выльясь из каждого дома Кровь вскачь понесётся по плитам Содома...
Исчезло виденье. стих голос пророка. И ночь была яме подобна глубокой.
Но утро взошло, лЛегко и знакомо - Картиною Брейгеля в раме оконной.
С замёрзшею мельницей, с лесом, где иней Деревья раскрасил под белых актиний.
Снежком запорошен, проснулся Содом. Как-будто смеясь над пророческим сном.
|