Как, однако, уютно, прохладно и скромненько! Покрывало – по грудь (но зачем – до лица?) Ярко светится лампа окна спецприёмника. Надпись МОРГ. Отыметь бы того подлеца!
Всё, что помню – резня в кандагарском чистилище, Нас зажали в тиски, нас стирали с земли. И последняя милость на этом судилище – По-афгански пропетое жуткое «пли!»…
…Покрывало – с лица! «Кто живой, если слышите!» Налетели врачи, обнимали меня: «Вы, солдат, как герой, двадцать лет еле дышите В летаргическом сне с кандагарского дня».
Я – наружу. А там – олигархи и нищие, Крик голодных младенцев, плач стариц и вдов. И топлю свою душу в тяжёлом винище я: Невозможно взирать мне на русскую кровь.
В цинкаче погребите меня, окаянные, Не согласен я жить в новорусском говне! Удержите в устах речи лжепокаянные: Надпись яркая МОРГ – честь погибшей стране.
Только что-то не так. Что-то в сердце противится, Не даёт покрывалом задёрнуть лица. Новозваная рать Духом Божьим подвигнется Дать мечами ответ сатанинским лжецам!
