Богач весь день показывал дворец
Смиренному захожему монаху,
И, не услышав вздохов, охов, ахов,
Не утерпел – прорвало наконец:

«Когда бы ты, отец, смирил гордыню,
То не признать величия не смог…» -
«Мне очевидно, что велик лишь Бог,
Коль терпит хвастовство твоё доныне».