Я, уткнувшись в подушку, рыдаю слова, Что вчера я, конечно, была не права, Что болела вчера у меня голова, И что просто попалась дурная трава.
Я в сегодняшнем новом, пока еще, дне Отлежаться хотела немного на дне, Но со дна облака, почему-то, видней, И вчерашняя боль не уходит вполне.
И еще – из-под толстого слоя воды Продолжает давить продолженье беды, И по стенке бредущего краба следы Нарушают покой натуральной среды.
А вчера я нахально качала права! Для чего, ведь меня ты с собою позвал?! Я к тебе прижималась, живая едва, И прожектор моргал, как слепая сова.
Мы курили, исчезув в пустом тупике, И гремело ужасно невдалеке, И что-то орал, как всегда, диск жокей, А нас уносило вдвоем по реке.
По реке, по реке, плыли мы реке, И дымок сигареты в твоем кулаке, И розовый слон наигравшись в крикет, Дарил нам соломки изрядный пакет.
А после ты что-то из сумки достал, И в венах забился горячий металл, И ты по щекам меня больно хлестал, И глаз твоих мертв был холодный кристалл.
Так что же случилось, куда ты пропал? Молчит моя трубка, мертва и слепа, Ломает от боли, шепчу, как в бреду: Увижу ли? Встречу? Узнаю? Найду?
|