Дети подземелья Игорь Ковальчук
От Великих империй, потом, остаются лишь мрачные своды. Мир разрухи могил гордецов заростает полынной травой, оставляя нам память-фантом, где слоями прессуются годы: убиенных безвинно отцов, прошлой жизни, и славы былой. Иногда зажигается свет в коридорах безликих тонелей, и на этот пленяющий крест устремится душа мотыльком. Происходит так тысячи лет: увлекаются блеском идеи, и сорвавшись с насиженных мест, гибнут люди, сгорев фитилём.
И опять в этой чёрной дыре полный мрак и осклизлые стены, только стаи летучих мышей нарушают царящий покой. Что случилось у тех в голове - их мозги захотят перемены: вонь тифозных бараков и вшей, да озлобленный лаем конвой.
Резиденции, дачи, дворцы, казематы, остроги, темницы, диссидент, каторжанин, палач - так устроено много веков, где на плахе стрельцы и купцы, да заморские правят царицы. Нищета, голытьба, детский плач, и кровавит мозоль кандалов.
P.S. Чужеродная вера не может прижиться, видно норов у местных немного иной. Явно меньшим числом обошлась заграница. Тут - в почёте убийство, тюрьма и конвой. И поделен народ: кто "сидел", и кто - правил, кто "стучал" на соседей, в затылок стрелял. И наверно в гробу повернулся б Державин, если б всё, что случилось тут после, узнал.
|