За частоколом формы вы подаёте знак – и Мандельштам упорный, и славный Пастернак. Но я его не вижу, ваш знак не различим. Страницы старых книжек не осветят лучи.

И Анны голос странный не смог расслышать я...

...Простите, в ваши страны я не попал, друзья, но призрачное племя пегасных егерей подставило мне стремя других поводырей – за звуком окарины в пути моём большом к подножию Марины я тихо подошёл и замер в изумленьи, и отступил назад перед ея явленьем.

И прочим отказал.

Быть может, в ваши страны смогу перенестись. Ах, как же это странно, к другим искать пути, не ведая, не зная, чем завершится путь, от края и до края бредя куда-нибудь, перебирая строки в забытых письменах, переживая сроки в ушедших временах, и трепетно гадая, какой огонь горел в их бесконечных далях и душах на заре.

1/19/12