ОДИНОЧНИК

Вновь гиль ворон
над городом. Стремится вдаль
мобильный род,
их родина при них всегда.
Ты, их сосед,
не ждав ни друга, ни семьи,
истщился в свет
бежать от внутренней зимы.
Ах, ты не знал:
где кличет дух смут и невзгод,
там дым – весна,
а выход в мир – в пустыню вход!
Всё тишина…
Сам друг себе, враг себе сам,
стоишь, и над –
злы и прекрасны небеса.
Ложись под жизнь,
сыграй в планктон; а этот в кровь
ушиб души
иронией, как льдом, укрой.
Пустая высь,
воронья вереница там,
взлетая с мыз,
вдоль родины стремится вдаль.


ВЕНЕЦИЯ

Сочной ночью я стал
посредине моста,
где, негромко и ровно
струясь, баркарола,
проста и легка,
долетала издалека.
Но, странно, так тронуло это
меня – и вот с пьяным куплетом
по незримым ступеням
в душевной красе
поднимается пенье,
неслышное всем.