КАЗАК
Тише, Орлик, умерь прыть, Брось копытом землю рыть… Трепет сердце бьёт в груди – Вон уж хутор впереди. За полоской трав и хлеба Крест церковный рвётся в небо. Слава Господу Святому! Добрались, считай, до дому.
Ох, трудна была дорога До родимого порога – Всюду красные отряды, В деревнях со злобой взгляды. Ах, как наша жизнь крутнулась, К верху задом повернулась… Царь покинул свой престол. Кто богат был – ныне гол… Лодырь с пьяницей у власти, Рядом шваль подобной масти, «Кулаком» трудяг назвали И в тайгу, в Сибирь погнали… И огнём пылают хаты, И с братьями бьются браты, Кровь течёт в Великий Дон, Отовсюду плач и стон.
Что в Россиюшке случилось? Отчего всё закрутилось? И когда утихнет страсть И напьются крови всласть? Кто же это всё устроил? Видно, тот, кто им позволил Грабить, жечь и бить народ – Гениальнейший урод… Он сумел ввести страну Во Гражданскую войну.
Говоря красиво речи, Всех столкнул в кровавой сече… За идею, не за веру… Взять, хотя бы для примеру, Вот служивых казаков – Все считай из мужиков… Из простых семей набраты… Нет войны – идут до хаты, Землю пашут, хлеба сеют, Деток миленьких лелеют… Спор какой – решает круг, И казак казаку – друг.
Ну, а коль труба пропела – В бой идут казаки смело. Бьются лихо, горячо, Друга чувствуя плечо. И всегда, в любом бою – На переднем на краю.
Помнят турки и французы Их с лампасами рейтузы, Злобный помнит и[ чеченец, В Мировую битый немец. А теперь вот – брат на брата, Словно так оно и надо. А зачем, скажите, это? И не слышу я ответа…
Всё смешалось в этой драме, Как дерьмо в навозной яме. Каждый прав и нет виновных – Вот и рубятся на ровных. Та ж беда пришла ко мне – Старший брат на той войне, Удаль выказав свою, В жесточайшем пал бою.
Ну, а младший, пострелёнок, Шустрый очень от пелёнок, Есаульский сняв мундир, Ныне красный командир. Под Ростовом с ним столкнулся… Он, гад, шашкой замахнулся, Рубануть хотел меня – Пришлось сбить его с коня. Но легонько, слава Богу – Повредил всего лишь ногу… Слух идёт, что он клянётся – До меня, мол, доберётся И с живого спустит шкуру… Зная братову натуру, Верю – он не балагурит – Доберётся, то – ошкурит. Позабыл, видать, стервец, Как в младенчестве отец Нас учил, в кулак кашляя, Дым табачный в ус пуская: В вас течёт, мол, кровь одна И должны вы, как стена, Коль придётся воевать, Друга-дружку прикрывать… Так и было по первой… А теперь, что с головой Приключилось у брата? Ничего ему не свято. Коль столкнёмся, то навеки Уж один закроет веки, Упадёт коню под ноги В пыль густую у дороги. Кровь пуская за идею, Влез в дерьмо младшой по шею… Будет Бог ему судья… А за что сражаюсь я?
Кто я сам такой теперь? Почему в ночи, как зверь, Подтянув седла подпруги, Волком рыскаю в округе?
Служа верою Краснову, Правды я искал основу. Но напрасно, сгинув в тьме, Не открылась правда мне… А была, казалось, рядом… И тогда со своим отрядом, Посчитавши то резонно, Я ушёл в низовья Дона…
Правда в жизни всё ж одна, Но не каждому видна, И порою за неё Принимаем мы враньё. Вот как ныне, не поймёшь – Где здесь правда, где здесь ложь? Пред тобою чья личина? Жизнь за ней иль мертвечина?..
Мой отряд полёг в болоте, Куда, словно на охоте, Обложив со всех сторон, Нас загнали злые ЧОН. Ранен в грудь и дважды в руку, Вверив жизнь коню, как другу, А она теплилась еле, Ускользнув из той метели Я теперь спешу домой… И не знаю, что со мной Будет завтра или ноне – Искупать смогу ли в Доне Свого верного коня? Есть для жизни хоть пол дня? Иль пора уж с ней прощаться И со смертью венчаться?.. Словно пуля просвистела, Жизнь пред мною пролетела… Вот и хутор… Вот и хата… И в кожанке вижу брата – Он с ухмылкой на лице И с винтовкой на крыльце Дожидается меня… И я слазаю с коня…
|