К сырой земле сырую плоть. И опустевшие глаза уткнулись в небо. Последний гром орудия умолк, Последний стон уносит жадний ветер.
И в наступившей вязкой тишине Слышна лишь поступь ветреной судьбы, Легко шагающей по утренней земле Среди надежды, страха и любви.
И наугад, а может быть так надо, Касаясь нежно рук, голов, сердец, То плача, то игриво улыбаясь, Она отсрочит чей-нибудь конец.
Чтобы назавтра, как и было раньше, Раздался гром, рассыпался огонь, И люди обагрили землю красным, Но веруя в судьбу, в ее слепой закон.
И чистый холст, и масляные краски... Художник – гений, он – сама судьба, Рисует беспорядочные пляски, В огне которых пляшем ты да я.
|