Какая же смута зреет во мне…
На волю хочу. Я почти умираю.
Я взгляды призывно за раму бросаю.
И кто-то с повадками зверя в окне,
(из дома напротив), на них отвечает.

Кошачий прыжок из подъезда – в весну,
Не чуя усталости – в мрак подворотен…
ТачАет из черных и алых полотен
Небесный портной для ночИ пелену.
Я в складках ее черно-алых тону…

Клубничной помады следы на губах…
На голос иду и на запах знакомый…
Так верно, инстинктом кошачьим ведомый,
Крадется на стон мой седой вертопрах,
Сгорая в припадке весеннего гона.

В загривок вонзает тупые клыки,
К стене прижимает и лижет за ухом,
Чуть слышно мне в волосы нежно пробухав,
Срывая одежды: «Кричать не могИ»…
В кирпич улыбаюсь: «Нас могут застукать».