Дремучему Солнцу поддали коленом,
Но день без претензий на новшества:
Пустой холодильник обедает членом
Двуногого, дойного общества.

Он рвет мою плоть, начиная с нейронов,
Жует мои мысли и чаянья,
И чудится Мышкин (который Миронов)
От рифмы банальной – отчаянья.

Пустой холодильник, восстав полубогом,
Глаголяше мантрою гулкою,
Но хочется были, обыденным слогом,
Дурного верлибра, но с булкою.

И, дарвинским Хомо, кузеном примата,
Двуногим, без имени-отчества,
Бегу во врата гастрономного ада
Из рая голодного творчества.