Зябли тонкие ножки берёз,
C них чулочки сползали полосками.
Этот март был настолько всерьёз,
Эта нежность настолько неброская.
Летней страсти ранетку катал
Честный август в предсмертном метании:
"Ах, зачем ты ходила тогда
Босиком по апрельским проталинам!"
Едет солнечный обруч с горы,
Рассыпаясь последними спицами:
«Жаль-не-жаль, жаль-не-жаль», и дворы
Потемнели, состарились лицами.
К Покровам, доплетая подзор,
Вдоль скелетика ржавого обода
Пауки суетятся. От зорь
Не светло. Самозванка из города,
Закрываю обложку ворот:
Прочтено, предсказуемо, взвешено.
Дальше - осени скошенный рот
И морозная оторопь снежная…