В тот дивный год былого постоянства
Утекшей жизни, кажется, иной
Сгущался вечер в духоту пространства
И наполнялся ждущей тишиной…

Искал касанья пальцев органиста
Слоновой кости клавишный набор…
И зазвучал торжественно и чисто,
Души садовник, светлый соль-минор,

Роняя хроматичность звукоряда
Росою нот в оцепеневший зал.
Из неоткуда родилась прохлада -
Небесных сил божественных вассал.

Вступили скрипки, струнами рыдая,
Прощаясь с миром выспренним навек,
И душу вознося к вершинам рая,
Куда войдёт не каждый человек.

Мех живота органного в эстраде,
Рождал на свет вибрирующий звук…
Адажио сплетало звуки в пряди,
Клубящиеся чувствами вокруг.

Четыре альта, три виолончели
Объединили грусть, любовь и мир
В незримые полотна Боттичелли,
В чарующий и искренний клавир.

Презрев на час неотвратимость рока,
Свободней духом сделало людей
Далёкое от «музыки барокко»
Творение Джацотто наших дней.

Христовый лик под куполом собора,
Где прихоть лет сплела органный зал,
Смотрел на мир впервые без укора,
И увлажнял усталые глаза.

А музыка, исполненная силы,
Плыла по душам из конца в конец…
Они друг другу дивно подходили -
Скрипичный ключ и скважина сердец.

Струна дрожит, ещё одна секунда -
Орган ушёл в объятья тишины…
Такою мне запомнилась Пицунда
И древний храм, не знающий войны.

25 июня 2009 года, г. Харьков