И год второй к концу склоняется,
Но так же реют знамена,
И так же буйно издевается
Над нашей мудростью война.
Вслед за ее крылатым гением,
Всегда играющим вничью,
С победной музыкой и пением
Войдут войска в столицу. Чью?
И сосчитают ли потопленных
Во время трудных переправ,
Забытых на полях потоптанных,
И громких в летописи слав?
Иль зори будущие, ясные
Увидят мир таким, как встарь,
Огромные гвоздики красные
И на гвоздиках спит дикарь;
Чудовищ слышны ревы лирные,
Вдруг хлещут бешено дожди,
И всё затягивают жирные
Светло-зеленые хвощи.
Не всё ль равно? Пусть время катится,
Мы поняли тебя, земля!
Ты только хмурая привратница
У входа в Божие Поля.
Николай Гумилев
Февраль 1916
Намеренно начинаю эссе стихами русского поэта Николая Гумилева, чтобы рассмотреть ситуацию вокруг обсуждаемого мирного соглашения между Арменией и Азеобайджаном в контексте войны, мировой и регионального масштаба.
Констатация того, что мы, армяне, не одиноки в понимании несправедливости подхода к разрешению карабахского конфликта, малоутешительна, но крайне необходима.
У Армении есть союзники и сторонники, но нами движет чувство инерции и вековой зависимости от разного рода завоевателей.
Лучше ли худой мир доброй ссоры?
Нет и еще раз нет.
Мир с Баку возможен при соблюдении ряда условий, первое из которых - прекращение оскорбительной и агрессивной риторики со стороны официального руководства Азербайджана.
Как можно питаться иллюзиями, будто Алиев и иже с ним, называющие Ереван тюркским городом, а Армению - западным Азербайджаном, после выполнения требований по делимитации и демаркации границ, возжаждут мирного сосуществования с соседями, которым отказывают в праве на национальные территории, государственность и национальную идентичность?!
Свежо предание да верится с трудом.
И я абсолютно согласна с тезисами архиепископа Баграта Галстаняна о необходимости сохранить свое национальное достоинство, поскольку только на этой благодатной почве самоуважения и веры может взрасти здоровое семя будущего возрождения Армении.
Можно спорить о политической незрелости протестов в Ереване, но давайте представим на секунду, как в условиях тотального контроля со стороны власти и жесткой реакции на проявление любого несогласия по проведению "линий раздела", в частности, в Тавуше, протестующим выработать альтернативную политическую платформу с тем, чтобы не было вакуума в управлении государством в случае ухода Пашиняна.
Но Пашинян и не собирается уходить, он попросту отвернулся от своего народа, трусливо спрятался в кабинете, имитируя активный дипломатический процесс. А с народом, выходит, дипломатия не нужна? Сгодится и полицейский нажим?!
Возникает простой вопрос: согласится ли премьер-министр разместить членов своей семьи на постоянное проживание в тавушском селении в полутора километрах от линии разграничения, фактически линии фронта?!
Неужели власти Азербайджана так бесчеловечны и бессердечны, что не прислушались бы к просьбе армянской стороны не проводить делимитации и демаркации границ посреди села?!
Впрочем, возможно так и есть. Печально то, что Пашинян того же поля ягода, что и Алиев: интересы людей игнорируются ради каких-то "высших целей".
Каких именно? Похвастаться мирным договором с государством, которое выселило сто с лишним тысяч твоих соотечественников из родного дома и отправило восвояси?
Перед кем? Перед Путиным? Или Макроном?
Кто будет уважать Армению после того, как она окончательно закроет глаза на карабахских беженцев и на жителей Тавуша, которых принуждают жить в шаговой доступности от тех, кто привык брать силой и прибегает к переговорам только для того, чтобы достичь желаемого малой кровью и не нарваться на санкции.
В данной ситуации у Пашиняна есть один выход, позволяющий считать его легитимным лидером: перейти к прямым переговорам с протестующими, а если нужно - подать в отставку, чтобы избежать смуты и импичмента.
Тогда он запомнится хотя бы патриотом, что на сегодняшний день выглядит спорным.
Србазану могу пожелать одного: скрепить свой личный уникальный протест не политиками эпохи Саркисяна и Кочаряна, а людьми нового поколения, идеологически нейтральными, но просвещенными.
И пусть сложится у всех армян "свой шелковый путь на пустынной земле", как сложился у меня после того, как вернулась к своим истокам и своему предназначению.
У страны, как и у человека, есть свое предназначение на земле.
Армении предстоит его вспомнить и воссоздать.
Солнечный луч в янтарной смоле,
Словно шелковый путь на пустынной земле,
Живет и трепещет, желая найти
Затерянный свет в вековечном пути.
Извечный вопрос - где правда, где ложь,
Застыла смола, завис и вопрос.
Но мчится вперед среди гор и равнин
Мой шелковый путь - и сердце за ним.
Открою вершины, узнаю моря,
Законы любви и судьбы якоря.
И станет мой путь янтарным, как свет,
Лучом пробежит долгожданный рассвет.
|
