Мне станет легче, если я уйду, - враги забудут, а друзья запомнят кровавых драк весёлых череду и шрамов на душе моей двухтомник. Не выкурить иголку из яйца, - путь к сердцу злому тёмен, беспробуден, но сеять доброе и жечь сердца, как лёд глаголом, посложнее будет. Был дольника размер не по плечу, - в глазах печаль плескалась, всласть и дико стонали девочки, а я кричу и катится, о чём молчал, по лику. Мне станет легче, если я умру, враги запомнят не стихи, а сплетни. Забудут, провожая ввечеру, друзья в далёкий путь последний. Грозила жизнь - Тебя б распять раз пять за то, что меж есенинских берёзок ты застревал, как пень, ни дать ни взять торча меж строк у классика занозой. А вдруг, на радость Богу иль беду, грехи поманят в круг и я не струшу? Мне станет легче, если не уйду? Но Дьяволу отдать придётся душу. А тело? Пусть останется лежать в окопе, где когда-то дрались люди за родину и звали её мать, которой никогда уже не будет. Душа, тебя не видел я в лицо, но встретил бы узнал родные гены. Давай сбежим от жизни мертвецов за горизонт уснувшей ойкумены.
|