Пригревшись, тихонько как мышка - Ведь ей в магазине теплей - На «хлебушек» клянчит ханыжка, Гнусавя сквозь сгусток соплей.
Об этом бомжовском «параде» Ни кисти не знать, ни перу! «Подайте на хлеб, Христа ради… Но хлебушком я не беру».
Все муки из дантова ада Столпились на битом челе. «Подайте… но только не надо, Ни сыром, ни рыбным филе».
Но люди над нею не чинят Морально-этический суд. И по не понятной причине Исправно на пойло несут.
А многим с ней было бы в пору Делить коридорный «уют». Но все с молчаливым укором Ей в банку суют и суют.
Лишь только бабулька культурно, В сопутствии гневных речей Конфету вручает…и урна Бесстрастно ждёт новых харчей.
Чужда мне расхожая фраза - «У жалости в вечном плену»… Но, может быть, эта зараза Бормочет - не дашь – прокляну!
Глядит исподлобья недобро, Глазами вгоняя в тоску - Как в драках побитая кобра, Готовая смело к броску!
Сомнение, лучше не мучай! Я всё же, хоть жалости нет, На всякий прекаверзный случай, Отсыплю ей жменю монет!
Эх, люди, спросить, - на хрена вы Добра так впитали дурман? Ей денег – до первой канавы… И лезу покорно в карман.
|